Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Глава двенадцатая
Шулеры-аристократы

В один из ненастных январских вечеров Юлий Герцог, отправив свою жену Ирму на её половину дома, остался в компании своего верного телохранителя Махмуда, чтобы за чаем, пахлавой и урюком потолковать о житье-бытье да и, если удастся, сыграть партию-другую в нарды.

Они только что вернулись из Северной Пальмиры, куда отвезли очередную партию самородков и золотого песка, а заодно отпраздновали Новый год в обществе друзей Юлия.

На лицах обоих – абсолютное спокойствие и уверенность в завтрашнем дне, переходящие в летаргическую умиротворённость.

Первым заговорил Махмуд:

– Юлий Львович, это, конечно, хорошо, что вы сумели поставить под свой контроль и обложить огромным денежным оброком администраторов столичной эстрады и выступления залётных гастролёрш из разных мюзик-холлов страны, приезжающих к нам на золотые прииски Магаданской области, но…

Махмуд выдержал паузу, делая вид, что раздумывает, в какие ячейки разместить кости нардов.

Герцог, зная манеру начальника личной охраны никогда и никому не навязывать своего мнения, а высказывать его ненароком, как бы между прочим, насторожился:

«Неужели я чего-то не учёл? Неужели кто-то из залётных актёров остался неохваченным мздой, оказался вне поля моего зрения? Быть того не может! Судя по всему, Махмуд что-то задумал, но деликатничает, подчёркивает своё передо мной подчиненное положение… Н-да, Восток – дело тонкое!»

– Вы – умный человек, Юлий Львович, от вас ничего не скроешь… Только я вот что хотел сказать: наряду с известными столичными артистами и их администраторами магаданские золотые прииски с неменьшим рвением посещают и гастролёры другого профиля – всесоюзно известные мастера колоды, картёжники экстра-класса.

Так же как и мастера эстрады, они появляются здесь с октября по февраль, то есть в период «мёртвого сезона», когда из-за морозов на приисках прекращаются все работы и досуг старателей превращается в поиск развлечений, оканчивающийся беспробудной пьянкой.

Для катал и шулеров всех мастей, съезжающихся к нам на прииск со всего Союза, именно в это время и начинается основной сезон добычи, так называемый гон лохов, во время которого катали за месяц-другой могут взять здесь столько, что и за целый год не накатают на материке…

Я вам уже говорил, что до поступления в милицию преподавал историю в Грозненском университете и даже написал кандидатскую диссертацию по теории и практике шулерских приёмов…

Дурак я был, конечно! Кому всё это было нужно? Научным мужам? Оказалось, что всё то, чем я занимался столько лет, пригодилось только мне самому. Даже в милиции на меня смотрели как на блаженного!

Короче, Юлий Львович, я вам кое-что сейчас расскажу, а вы примите решение, как нам действовать дальше, хорошо?

– Вперед, Махмуд!

– Вы не будете возражать, если я начну издалека, с исторической справки?

– Валяй…

* * *

История изобретения карт так же противоречива, как вся история человечества.

Геродот писал, что ещё VIII–VII веках до нашей эры в картишки активно резались в Мидии.

Согласно старинному китайскому словарю Чингцзе Тунга, относящему нас к концу XVII века, карты были изобретены в Китае 1120 году, а уже 1132 году увлечение ими можно было сравнить разве что с национальным бедствием или повальной эпидемией – никакие запреты не могли воспрепятствовать китайцам ставить на кон всё, кроме Великой стены…

Первые карты делали круглыми, многогранными, треугольными, из слоновой кости и кожи, из дерева, серебряных или медных листиков, наконец, из пергамента, шелка и бумаги.

По одной из версий, в Европу карты попали после походов крестоносцев в Малую Азию (1096–1270 гг.), по другой – авторство приписывается малоизвестному французскому живописцу, некоему Жикомину Грингонеру, который, якобы, придумал их в XIV веке для услады короля Франции Карла Безумного – перекинувшись пару раз в картишки, тот из бешеного зверя превращался в нормального человека…

Со временем игральные карты стали домашней забавой и страстью не только богачей, но и простолюдинов всей средневековой Европы.

Церковь сразу узрела в карточной игре крамолу и занесла её в список самых тяжких грехов наравне с прелюбодеянием, окрестив их «игрищами Люцифера».

Вслед за этим люди, опасаясь церковной кары, перестали играть публично, скрываясь в специальных притонах, где с азартом предавались «богопротивному промыслу». И надо сказать, зело в этом преуспели.

Так, английский король Генрих VIII во время игры вошёл в такой раж, что умудрился поставить на кон и проиграл колокола собора Святого Павла.

Известные своей приверженностью к карточной игре, герцоги Оранский и Орманский в пылу сражения за ломберным столом перессорились насмерть, в результате чего началась одна из самых кровопролитных и ожесточенных войн в истории Франции.

Индейцы, несмотря на свой аскетизм и приверженность законам племени, ставили на кон и проигрывали не только собственных жён, но и свои томагавки.

Хладнокровные англосаксы ставили на карту своих любовниц против скаковых лошадей. А азартные великосветские леди из окружения английской королевы готовы были удовлетворить самые изощренные сексуальные желания кредиторов, лишь бы иметь возможность продолжить игру и отыграться…

Надо сказать, что женщины – самые азартные игроки, о проделках которых я знаю не понаслышке. Мне лично довелось встретить одну такую бой-бабу…

Дело было лет пять назад, когда я ещё учился в Москве в аспирантуре. Я как раз сошёлся с группой катал (профессиональных картёжников), земляков-чеченцев…

– Что, и чеченцы катают? Не ожидал! – вырвалось у Герцога.

– Как говорил Карл Маркс: Homo sum, humani nihil a me alienum puto! «Я – человек, и ничто человеческое мне не чуждо!» – с некоторой обидой в голосе произнес Махмуд.

– Дружище, Махмуд, ты зря обиделся на мой вопрос. Я никогда не мог представить, что твои земляки занимаются такими мелочными вопросами, как мошенничество в картёжных играх… Ну, я понимаю, там банк «взять», золото-алмазный прииск экспроприировать, то есть заставить его работать на себя, – это вам по плечу. Но чтобы твои земляки занялись операциями с картами, уволь, никогда бы не подумал… Это – всё равно, что встретить чеченца – часовщика или чистильщика обуви.

– Да-да, Юлий Львович, не заблуждайтесь. Чеченцы, как и все смертные, занимаются катанием… И ещё как преуспели в этом! Приведу вам лишь один пример. Он, во-первых, развеет ваше заблуждение в отношении того, могут ли быть мои земляки шулерами. А во-вторых, как нельзя лучше охарактеризует женщин как самых отчаянных и азартных игроков. Когда играют женщины, они аж попискивают от удовольствия. Проигравшись, начинают на себе волосы рвать, плакать: «Я на себя руки наложу!»

Так вот, лет пять тому назад, сижу я со своими земляками-каталами в баре гостиницы «Россия». Подсаживается к нам очень эффектная крашеная блондинка, но видно, что женщина не первой молодости. Тары-бары, растабары – познакомились. Оказалась директором крупного универсама. Привезла взятку для какого-то шишкаря из горпищеторга. Свидание он назначил ей в баре, а сам, значит, задерживается. Ну, моим землякам только того и нужно. Сначала угостили Светлану – так она представилась – шампанским, а затем, чтоб не сидеть впустую, баба-то – полная деловой энергии! – предложили сыграть в три листика, то есть в буру, потом в очко. Она как начала шпилить. «Конец вам ребята! – кричит от радости. – Вы сегодня отсюда без трусов уйдёте, мне сегодня карта прёт. Бросайте ещё!»

Мои земляки сидят посмеиваются. Под неё загружают тысячу долларов, а она, дура, хоть бы что. Закрывает и грузит две тысячи дальше. Всё проставила, сняла серьги с изумрудами, три платиновых кольца с «брюликами». Потом говорит: «Отвернитесь». Задирает подол и откуда-то из трусов достаёт ещё «пресс зелёных» из пяти тысяч долларов…

Когда карты вскрыли (там её шансами и не пахло), такой мат-перемат начался, что, по идее, к нашему столику должна была сбежаться вся обслуга бара. Но нет, никто даже не пошевелился и в нашу сторону не взглянул, потому как обслуга заранее была прикормлена моими земляками!

Я как самый сердобольный, при таком спектакле впервые присутствующий, говорю ей, чтобы хоть как-то подсластить пилюлю: «Может, вам ещё шампанского?» А она мне в ответ: «Опиз…нел, что ли? Какое ещё шампанское, мля, водку возьми!» И из горла всю бутылку. Выпила, крякнула, закурила сигарету и строевым шагом сержанта сверхсрочника – к выходу…

Или вот ещё был случай. Сняли мы проституток на Тверской – и в номера гостиницы «Москва», она с начала девяностых фактически является незарегистрированным публичным домом. Покувыркались, расплатились, а на прощание предложили девочкам сыграть партию в Баккара племени майя.

Так у всех троих «шехерезад» мы за десять минут выиграли все их деньги. Более того, каждая из них осталась должна нам по 1001 ночи. Уж и не знаю, когда им теперь работать?..

А вообще, я полностью согласен с одним американским каталог% который однажды произнес вещую фразу: «У 99 процентов населения земного шара хоть однажды в жизни вдруг появляется буйное желание сыграть. Задача специалистов моего профиля – оказаться в этот момент рядом с таким лохом и предоставить ему возможность добровольно освободить от денег свои карманы».

– Махмуд, ты где, в каких библиотеках исторический материал для своей диссертации подбирал?

– В основном в Москве, в Ленинке, потом в Ленинграде, в Публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина… А что?

– Да всё очень складно в твоих устах звучит… А когда ты личный практический опыт экскурсом в историю подкрепляешь – вообще заслушаться можно… Давай, поливай дальше!

– Значит так, Юлий Львович, первыми гиулерами считаются европейские бродячие фокусники. В XVIII столетии шулерство стало такой престижной профессией, что английские катали даже набирали учеников. Курс приобретения «профессии» стоил тысяча пятьсот фунтов стерлингов (сегодня на те деньги можно было бы приобрести престижный автомобиль «Ягуар»!) и считался законченным, если риск быть пойманным с поличным равнялся нулю. В 30-е годы XIX столетия капитаны американских речных пароходов считали дурной приметой, если на борту не было хотя бы одного картёжного жулика…

В Россию «дитя Люцифера» завезли в начале XVII века, и почти тут же началась с ним неравная борьба властей. В «Уложении» 1649 года царём Алексеем Михайловичем предписывалось поступать с игроками так, «как писано о татях», то есть пороть их кнутом, а особо неисправимым отрубать пальцы и руки. Самое удивительное состояло в том, что и «Уложение», и последовавшие затем указы, касавшиеся карточных игр, неизменно вызывали у населения эффект, диаметрально противоположный желаемому властями.

У российских авторитетных историков можно найти утверждения, что «вся Русь с восьми вечера до восьми утра играла в карты, а с восьми утра до восьми вечера думала о них». Самыми неудачливыми российскими игроками XIX столетия были признаны Александр Сергеевич Пушкин и Федор Михайлович Достоевский.

Невезучесть в карточной игре гения всемирной поэзии являлась притчей во языцех и даже вошла в поговорку: «Во всем Петербурге и Москве едва ли найдётся два-три человека, у которых он сумел бы выиграть». После смерти за ним остался картёжный долг в несколько тысяч рублей.

Фёдор Михайлович, напротив, был более удачлив в картах, ему случалось даже сорвать весомый куш, однако всепоглощающая страсть не позволяла вслед за этим покинуть стол, и он просаживал весь выигрыш. Вернувшись домой, он на коленях умолял жену дать хоть сколько-нибудь денег, чтобы отыграться. При этом неизменно клялся «завязать», но… играл опять, снова и снова увеличивая ставки.

Этот период в жизни автора «Игрока» продолжался более десяти лет. В одном из писем своей жене Фёдор Михайлович признавался, что, спустив всё до копейки, «он не раз испытывал чувство оргазма, более сильное, чем то, которое знавал во время совокупления с женщиной…»

Два известнейших на Руси карточных афериста XIX века – герой Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов и поэт Николай Некрасов. Последний, полунищий к тридцати годам, благодаря картам озолотился к сорока, став одним из богатейших людей России. За баснословную сумму он приобрёл огромное имение с померанцевыми рощами, выписывал из Англии породистых собак и охотничьи ружья, наконец увёл чужую жену-красавицу, соблазнив своим богатством. Да что там уведенная в полон чужая жена-красавица! Сам министр финансов Российской империи Александр Агеевич Абаза висел у него «на векселе», был постоянно ему должен…

Однако все эти Пушкины, Достоевские, Некрасовы – были всего лишь дилетантами. Настоящие элитные игроки , или, как их ещё называли, мастаки, или червонные валеты, были редкостью во все времена. Хотя они существовали, независимо от того, какой на дворе строи: капитализм, нэп, социализм… Не могу утверждать, сохранились ли они в Западной Европе при Гитлере, Франко и Салазаре, но то, что во все времена советской власти они не переводились – факт непреложный и многократно доказанный.

Достаточно обратиться к мировому опыту. Он показывает, если государство нищее и у населения нет шальных денег – нет и большой игры. Шулера появляются одновременно с миллионерами. В 1940–1950 годы в СССР таких было немного. Тогда играли блатные, банщики, торгаши, спекулянты, в лучшем случае – заправилы «теневого» бизнеса.

В настоящее время ситуация изменилась в корне, и мы сейчас, в конце 1960-х, наблюдаем начало карточного ренессанса…

Однако элитные катали (шулера экстра-класса) – величина постоянная, независимая от общественно-политического строя. Их искусство передаётся по наследству – от деда к отцу, от отца к сыну.

Работая над диссертацией, мне доводилось общаться с людьми, чьи семейные династии насчитывали сто пятьдесят и более лет. У каждой такой династии свой именной шанец (уловка), оттачиваемый десятилетиями…

Элитный игрок никогда не рассуждает: «Карта – не лошадь, к утру повезёт!» Все эти поговорки – «знал бы прикуп, жил бы в Сочи», «против прухи интеллект бессилен» и прочие, как и само понятие фарта (удачи), не для мастаков – для лохов. Профессионал почти всегда знает, какие карты находятся в прикупе. А прухи не бывает. Если карта тебе «не идёт», значит, твоим противником применено тайное оружие…

Чтобы выигрывать большие деньги сегодня, в конце 1960-х годов, нужно постоянно что-то изобретать.

Раньше в основном колдовали с колодой – зарядка, крап, подрезка. С наступлением технического прогресса вошли в моду мульки (ухищрения) с видеоаппаратурой; рациями; магнитами; столами с «секретом»; увеличительными стёклами и зеркалами; спецочками и контактными линзами; хитрые перстни с вмонтированными в них пипетками, чтобы помечать карты…

Кстати, все технические «прибамбасы» делались не в домашних условиях ремесленниками-кустарями, отнюдь! Всё это за огромные деньги изготавливалось для элитных игроков не где-нибудь, а в секретных лабораториях и цехах ЛОМО, Ленинградского оптико-механического объединения…

На практике же техника применялась так: игрок сидел спиной к глухой стене, в соседней комнате его карты рассматривали с трёх ракурсов и информацию передавали через устройство, вклеенное в парик шулера.

Но сегодня дураков среди катал экстра-класса нет! Мастаки стараются играть в самых неожиданных местах, чтобы, значит, противник не успел заранее подготовить плацдарм для нападения.

Кружат на машинах по городу все вместе, присматриваются. А затем делают неожиданный выбор: «А вот зайдём да и сразимся в этом баре или за свободным столиком этого ресторана!»

Поди попробуй установить там технику – нет времени, да и всё это будет сразу замечено… Поэтому в практику карточного мошенничества вновь стали возвращаться крап, зарядка, подрезка колоды… Вновь ставка делается на ловкость рук, на заранее заготовленные шанцы , а не на технику.

Вот взять, например, двух червонных валетов , давно уже перебравшихся в Штаты, Женю Урюпинского и Васю Брайтон-Бичского. Они давно уже отказались от применения технических средств. А раз так, значит, напридумывали новые мульки (ухищрения). Как правило, они встречаются раз в году где-нибудь на Гавайях или Каймановых островах.

Снимают «люкс» в каком-нибудь пятизвёздочном отеле, о котором никогда заранее не договариваются, и катают без денег – на слово (зачем с собой тяжести в виде бумажных банкнот или кучи кредитных карточек таскать?).

Причем обоим известно, что никто из них никогда не станет катать влобовую (то есть играть по-честному). Каждый применяет свои заготовки и уловки. И тут одной только ловкостью рук не обойтись. Нужны козыри другого порядка – умная голова, феноменальная память, змеиная реакция, стальные нервы…

Они не употребляют ни спиртных напитков, ни табака. Спят по восемь – десять часов в сутки. Ежедневно по пять – шесть часов занимаются картами, тренируют пальцы, проверяют себя на знании постигнутых фокусов, изучают новые…

Единовременный выигрыш (а значит, и проигрыш) составляет от двухсот до пятисот тысяч долларов. Как бы для каждого из них не сложилась игра, они в заключение с улыбкой поднимаются из-за стола, жмут друг другу руки и расстаются до следующей схватки…

– Махмуд, а у нас, в Союзе, в каких городах в основном собираются катали ?

– Городов, где для крупных дел встречаются червонные валеты, или по-другому мастаки , немного, в Союзе всего семь: Москва, Ленинград, Киев, Краснодар, Ростов, Ереван и Одесса.

– Сочи – есть Сочи… Там встречаются для проведения решающих матчей. Это – как та нейтральная полоса, где не хозяйничают ни ваши, ни наши.

– Слушая тебя, Махмуд, – перебил Кочева Герцог, – у меня создаётся впечатление, что ты рассказываешь мне красивую сказку о каком-то великосветском клубе джентльменов. Я никогда не поверю, что в среде всех этих элитных игроков, мастаков или червонных валетов , назови ты их как хочешь, никогда не бывает разборок, и что все они преисполнены друг к другу благородства и уважения… Нет же, Махмуд? А где же общечеловеческая зависть, ревность? Они что? Начисто их лишены?!

– Тут я с вами, Юлий Львович, согласиться не могу… Впрочем, только отчасти.

Да, действительно, круг, в котором катают такие элитные игроки всесоюзного масштаба, как москвичи Борис Буряце, Марик Рабинович, Николай Гутаров по кличке Бабай, краснодарцы Серёжа Усенко и его подручный по имени Бруно, наконец, мастаки , даже в своём кругу известные только под кличками, например, Паштет, Стиляга, отец и сын Психи, никогда не допускают меж собой разборок!

Совсем другое дело – гонщики и майданщики (шулера, орудующие в общественных местах), а это, как правило, дальневосточники, комяки, екатеринбуржцы, пермяки, туляки. Среди них разборки – заурядное явление. И всё из-за сфер влияния в Москве.

Столица – бездонный денежный мешок, здесь самые богатые лохи. Найти в Москве «золотого телёнка» легче, чем на периферии, они здесь самородками под ногами валяются. Поэтому самые крутые бригады катал пасутся в Первопрестольной, четко разделяя сферы влияния с московскими коллегами, в чьё число, конечно же, не входят упомянутые мною Буряце, Рабинович, Гутаров и другие. Последние – другой породы, а выражаясь их языком, другой «масти»…

Чаще всего разборки бывают среди шулеров-дилетантов. Мне, например, известно, когда Владимир Высоцкий проиграл «мерседес», подаренный ему Мариной Влади, случилась такая разборка, что в конце концов, чтобы её закрыть, Высоцкому пришлось отдать игроку, сорвавшему кон… певицу Анне Вески. Чтоб не отдавать «мерседес»!..

Или вот ещё случай из разряда экстраординарных, но тоже касающийся шулера-дилетанта. В начале 1960-х годов никому неизвестный пятнадцатилетний вундеркинд из Харькова трахнул всех самых мощных и именитых игроков Советского Союза. В преф, стос, деберц, буру – во все игры. Делал он это легко, походя, будто даже бравируя своим даром. Ему, казалось, не было никакой разницы, во что накалывать мастаков. Авторитеты «Больших Карт» впали в панику, растерялись: какой-то пацан «обувает» всех, невзирая на табель о рангах!

А мальчик в сопровождении отца – последний возил его на своей машине и договаривался с профессионалами об условиях и месте проведения турнира – преспокойненько гастролировал по стране, поочередно встречался с элитными игроками с глазу на глаз и за один раз выкатывал по 50–70 тысяч рублей! Чем в конце концов подписал себе смертный приговор – в прошлом году его застрелили в Дербенте. Но! Должников осталось столько, что и сейчас его родители регулярно получают по векселям суммы с четырьмя нулями…

– Махмуд, скажи, а вот если проигравший не в состоянии отдать свой долг, я, разумеется, не имею в виду Урюпинского и Брайтон-Бичского, Бориса Буряце, Марика Рабиновича, Гутарова и Усенко – с ними всё ясно. Меня интересуют лохи или каталы средней руки… Что может с ними сделать тот, кому они задолжали?

– Юлий Львович, традиции и законы погашения карточного долга такие же древние, как и сама игра в карты… Например, существует такое «золотое правило» шулера: выигрыш возвращается только в двух случаях – если у проигравшего свадьба или похороны. В остальных случаях правило железное, жестче не бывает: не отдашь долг – включают счётчик, наезжают. Арсенал всем известный: раскалённые утюги на живот, горячий паяльник в анальное отверстие, подвешивание за яйца, закапывание по уши в землю, на каком-нибудь кладбище, изнасилование жены, дочерей и даже сыновей…

Должник в милицию не пойдёт. Чаще ударяется в бега. На этот случай предусмотрены «конторы», которые отыщут беглого должника в любой точке планеты и привезут «папе» на дом. Дорого, конечно, хлопотно, волокиты и времени такой поиск занимает уйму, но… Сегодня, говорят, такие «конторы» процветают. А раз так, то их услуги пользуются спросом. Некоторые проигравшиеся в дым каталы пытаются отсидеться, а заодно и деньжат подсобрать для погашения долга в местах, называемых катранами…

Махмуд, наслаждаясь произведенным эффектом, протяжно посмотрел на Хозяина. Герцог под этим взглядом беспокойно заёрзал в кресле:

– Так, значит, они, эти каталы, имеются и на нашем прииске! Где ж они играют, ведь такая игра занимает не час, не два…

– Юлий Львович, вы, как всегда, попали в десятку… Да, и у нас есть места, где собираются шулеры. Это те самые места, которые я назвал катранами. В наших условиях это – квартиры медсестер и санитарок местной больницы, которые предоставляют свои жилища для круглосуточной игры. За ночь эти благодетельницы имеют больше, чем зарабатывают в больнице за месяц. С каждой ставки они имеют свои комиссионные, на которые закупают курево, чай, закуску, колоды на выбор, но основное всё равно остаётся им как содержательницам катрана.

Мне, когда я работал над своей диссертацией, довелось побывать в одном таком катране. Я ожидал увидеть почтенную публику, увлеченную интеллектуальной игрой в преферанс, бридж, покер… Какое там! Переступив порог, я обнаружил, что в одной комнате режутся в буру, во второй – в секку, в третьей занимаются групповым сексом, а на кухне валялись в отходняке три здоровенных уголовника, сбежавшие из зоны, фото которых, кстати, были вывешены на дверях всех отделений грозненской милиции. Но то, что я встретил в первый раз – это, так сказать, дно. Думаю, что и у нас, на прииске, катраны не в лучшем состоянии.

Вообще-то, я считаю, что катраны – это уже отмирающее явление, потому что для настоящей игры уважающие себя и партнёров игроки, как правило, снимают «люкс» в самой лучшей гостинице города. Просто у нас на прииске нет других мест и условий для игры, кроме катранов. Кстати, в одном из них вчера поселился, кто б вы думали?.. Борис Буряце!

– Но я-то почему об этом не знаю?! – грубо оборвал собеседника Герцог. – Я же только вчера вечером просматривал журнал регистрации всех прибывших с материка на прииск артистов. Что за чертовщина! И потом. Где же его артистический реквизит, ансамбль цыган, наконец?! Ничего ведь этого нет, иначе я бы обратил внимание на приезд этого, с позволения сказать, артиста!! Это что ж получается, первым своим пением тенор обворожил меня?! А ты, Махмуд, куда смотришь? Ты же – моя правая рука! Н-да, распустил я вас, чертей. Добротой моей пользуетесь, так что ли?!

– Юлий Львович, – вкрадчиво произнес Махмуд. – Если вы помните, то сегодня вечером разговор о карточных шулерах и их проделках завёл именно я… И идею о том, чтобы поставить их под наш контроль, высказал тоже я… Кроме того, вам было интересно меня слушать, не так ли?.. А теперь я ещё и виноват!

– Извини, Махмуд, я погорячился… Ты не виноват… Продолжай!

– Буряце, да и не только он, Сережа Усенко с Бруно, Стиляга и другая рыбёшка помельче прибыли сюда совсем для других гастролей, не потешать старателей, а обирать их. Они приехали сюда за рыжъем (золотом)… Перечисленных фамилий вы не знаете, вернее, не знаете, чем занимаются люди, их носящие, поэтому и не обратили на них внимания.

А фамилия Буряце вам не бросилась в глаза, потому что её не было в журнале регистрации, раз. Потому что – это не фамилия, а псевдоним, два. Да-да, псевдоним, придуманный ещё его отцом, Леоном Гермайером-Ренардом. Так что и Боречка, прибывший в нашу вотчину за золотишком, зарегистрировался не как Буряце, а как Борис Леонович Гермайер-Ренард. И приехал он сюда не со своим ансамблем, а с чемоданчиком карточных колод, а возможно, и с шулерским набором, ну, там со спецочками, контактными линзами и прочими «примочками».

– Да знаю я прекрасно, что Буряце – это псевдоним… Давно, ох, как давно, знаю. Ну, господин Гермайер-Ренард, господин Гермайер-Ренард!.. Не знали и не ведали вы, что нам придётся свидеться через столько-то времени… И где? В моих вотчинах! Но вчера, признаюсь, маху я дал – не обратил внимания на эту давно мне известную фамилию, а ведь должен был! Н-да… Ну, ничего. Всё ещё можно отладить! – глядя куда-то в пустоту и думая о чем-то своём, раздельно, но внятно произнес Герцог. Тут же спохватился, будто очнувшись ото сна, и громко произнёс: – Так, Махмуд! Ты своим рассказом об элитных игроках основательно меня завёл… Я теперь себе места не найду, пока не встречусь с Буряце. Ещё проживая в Одессе, я был чемпионом микрорайона по игре в очко, буру, секку, деберц… Да и в преф мне равных не было!

– Простите, Юлий Львович, но ведь с тех пор прошло столько времени, а в таких делах, как карты, нужна ежедневная тренировка, – вкрадчиво заметил Махмуд.

– Я всё понял, Махмудик! На текущий момент в твою задачу входит лишь представить меня Буряце, то есть Гермайеру-Ренарду. На контакт он пойдёт охотно – я ведь не какой-то Пупкин-Залупкин, я – Герцог! С завтрашнего дня прекращаем попусту тратить время, гонять чаи вечера напролет. Принимаемся за дело, за карты… Но тебе, Махмуд, я поручаю самое главное – вывести меня на него. Можешь даже пообещать ему использование моей квартиры в качестве катрана, места здесь всем хватит. Поэтому пусть ведёт сюда всех своих карточных партнёров, но только элитных, ты понял? Скажешь, что я хотел бы освоить некоторые премудрости их искусства выставлять лохов из денег… Разумеется, я готов за это платить ему немалые деньги! За каждый сеанс, за каждый урок. Скажешь ему, пусть даже цену назначит – для меня это не проблема! Словом, придумай что-нибудь. А вот когда я поближе познакомлюсь с этим тенором-псевдоволшебником, вот тогда-то мы и скрестим шпаги за ломберным столом и я завладею его часами…

– А что в них такого ценного, Юлий Львович? – в голосе Махмуда звучало разочарование.

– Видишь ли, Махмудик, есть две категории ценных вещей: первая – это просто очень дорогие вещи, которые таковыми являются в силу их рыночной стоимости. А есть другая категория – фамильные драгоценности, передающиеся из поколения в поколение. И даже если их рыночная цена намного ниже вещей первой категории, всё равно человек, ими владеющий, никогда, ни за какие деньги с ними не расстанется. Вот я и хочу заставить нашего прославленного тенора-шарлатана добровольно отдать мне свою фамильную реликвию – часы!

Мне пришла в голову колоссальная идея, как это сделать… Вот только бы побыстрее войти в форму!

Нет, пожалуй, форму картёжника-профессионала я быстро не обрету, да, впрочем, это для задуманного мною плана и не требуется… Я должен просто сделать вид, сыграть роль мастака-любителя, мастака-одиночки , а? Ну, как тебе идея?!

– Да что ж за часы такие у этого Буряце, что вам покоя не дают, Юлий Львович? – Махмуда уже била нервная дрожь.

– Ладно, Махмудик, с тобой, как с братом, буду откровенен до конца. Часы сами по себе очень дорогие – швейцарские, Philip Patek в платиновом корпусе. Но самое главное не в них – в браслете. Он инкрустирован десятью бриллиантами, каждый из которых весит два карата! В 1912 году он был выигран в карты дедом Буряце, Теодором Гермайером, у отца моей матери, то есть у моего деда, Иегуды Эстеррайхера. Они, мой дед и Гермайер, тогда были учредителями компании по разработке Ленских золото-алмазных приисков. По тем временам браслет оценивали в сто – сто пятьдесят тысяч золотых рублей! Сейчас он потянет на несколько миллионов долларов! Буряце с этим браслетом никогда не расстаётся, на все выступления надевает его как талисман, приносящий удачу. И вот после какого случая.

В 1962 году снюхался Буряце с дочерью нашего генсека, Галиной Брежневой, и решили они расписаться, чтобы стать, значит, законными мужем и женой. Галине в то время было тридцать четыре года, Борису – девятнадцать. Но дело, в общем-то, не в этом. Авантюристы ровесников не ищут. В Москве даже за огромную взятку расписывать их никто не брался – боялись гнева Галиного папаши, из-за которого можно было потерять прибыльное место. А вот в Сочи нашлась одна жадная до денег заведующая загсом, которая сказала сгоравшим от страсти и нетерпения жениху и невесте: «Приезжайте, распишу без проблем в течение пяти минут, а того, что вы обещаете заплатить, мне хватит надолго, и я тем временем с помощью своих связей смогу подыскать себе, в случае чего, новую неплохую работу!»

В статье специально не указаны все недостатки шахматных программ, а только некоторые. Это сделано по моим личным соображениям. К тому же не подобраны соответствующие примеры и умозаключения. Также статья в некоторой степени усложнена, чтобы её не использовали «злоумышленники». Однако, умный человек сможет увидеть в ней полезные советы.

Все помнят два знаменательных матча Человек-Компьютер, они получили большую огласку и имели солидный призовой фонд. Сначала чемпион мира Владимир Крамник играл матч из восьми партий с шахматной программой Fritz — чемпионом мира среди компьютерных программ. Потом настала очередь лидера мирового рейтинг листа Каспарова сразится в матче из шести партий с шахматной программой Junior. Так же чемпионом мира, но другого года. Эти версии программ не играли официальных матчей между собой, так что, какая из них сильней, мы смогли узнать только на следующем чемпионате мира среди компьютеров. Тем не менее, известно различие стилей этих программ. Если Fritz тяготеет к позиционной игре, то Junior можно назвать атакёром. Кто-то даже сравнил стиль программы Fritz со стилем самого Крамника, а стиль Junior соответственно со стилем Каспарова. Говорилось о том, что гроссмейстеры играют со своим электронным воплощением.

Давайте теперь подробно рассмотрим, как наши шахматные чемпионы сражались с искусственным разумом. Начнём мы со ставшего знаменитым матча Каспаров — Deep Blue — шахматным суперкомпьютером, специально созданным корпорацией IBM.

Итак, это случилось в 1997 году. Тогда ещё персональные компьютеры были недостаточно мощными, что бы соперничать с гроссмейстерами, и корпорация IBM специально создала гигантский многопроцессорный шахматный компьютер. Первая версия машины была не особенно совершенна, и проиграла Каспарову по всем статьям. Но вторая версия в новом матче сумела обыграть действующего чемпиона мира по шахматам. Это наделало много шума, привлекло внимание всех средств массовой информации. Что же произошло? Рассмотрим с научной точки зрения.

Всего было шесть партий. В первой партии Каспаров играл белыми. Что бы шахматная программа не смогла воспользоваться заложенной в память компьютера дебютной библиотекой, Каспаров почти во всех партиях избирал «кривые» дебюты, которых нет в базе. Дебюты со странными выжидательными первыми ходами, против людей так не играют, поскольку это просто отдача инициативы. Тем не менее, Каспаров в этой партии смог получить перевес, используя позиционные промахи компьютерной программы, и одержать победу.

Во второй партии Каспаров играл чёрными. Неожиданно, компьютер заиграл в этой партии очень сильно. Ему удалось сделать подряд несколько очень сильных плановых позиционных ходов, что поставило позицию чёрных под угрозу. Далее мы ещё рассмотрим принципы действия шахматных программ, сейчас же отметим, что плановая игра плохо получается у программ, они оперируют не планами, а отдельными ходами. Что бы спасти позицию, Каспаров жертвует две пешки, взамен получая шансы на атаку короля, вечный шах благодаря активизации фигур. И тут случилось чудо, компьютер задумывается на пятнадцать минут, такого никогда не было, он всегда думал ровно три минуты над каждым ходом. И отклоняет жертву! Все компьютерные шахматные программы — большие материалисты. Они не видят позиционных угроз, а пешки считать умеют. И один из хороших методов борьбы против программ заключается в том, что бы что-нибудь пожертвовать за позиционную компенсацию, которую программа оценить не в состоянии. Расстроенный и удивлённый Каспаров делает ещё несколько ходов, компьютер усиливает свою позицию, создаёт угрозы, но неожиданно всё-таки предоставляет шансы Каспарову пошаховать короля, попытаться спасти партию вечным шахом. Но Каспаров сдаётся. Однако он тут же с удивлением узнаёт от комментаторов, что сдался в ничейной позиции, у него был вечный шах! Своё решение Каспаров объяснил тем, что не верил, что компьютер сознательно пошёл на вариант с вечным шахом, если несколькими ходами ранее он от него уклонился, не соблазнившись двумя(!) пешками.

Три следующих партии Каспаров очень сильно давил на шахматную программу, но она всё время чудом ускользала на ничью. Какие-то тактические нюансы спасали компьютер.

В последней, шестой партии, Каспаров играл чёрными, он пошёл на дебютный вариант, в котором белые жертвуют коня за сильнейшую атаку. Шахматисты на этот вариант никогда не идут. Компьютер пожертвовал коня и легко выиграл, не сразу, правда. После партии Каспаров объяснял, что компьютеры никогда не жертвуют материал за инициативу, толком оценить которую они не в состоянии. Однако многие комментаторы говорили, что этот вариант мог быть уже в дебютной библиотеке, которую использовала шахматная программа. Каспаров по совсем непонятным причинам исключал такую возможность. Выдвигалось предположение, что Каспаров просто перепутал порядок ходов, то есть, сделал сначала второй ход варианта вместо первого. Такое бывает с шахматистами, тем более, что Каспаров был уже утомлён и измотан предыдущими партиями.

Итак, матч закончился со счётом 3.5–2.5 в пользу шахматного компьютера. IBM по полной программе раскрутила этот успех своего детища. Я даже в каком-то американском фильме слышал во вступлении, что вот, наступил такой-то год, Компьютер обыграл Человека в шахматы, почти что конец человечества. После этого матча акции фирмы IBM существенно поднялись в цене.

Основываясь на странном поведении компьютера во второй партии матча, команда Каспарова заподозрила команду IBM в нечестной игре. В том, что они пригласили гроссмейстера подсказывать стратегические моменты шахматной программе. То есть, шахматист — помощник подсказал программе не принимать жертву двух пешек из-за угроз атаки, которую программа не может до конца просчитать и правильно оценить, а когда было достигнуто решающие преимущество, советчик потерял бдительность, дав возможность объявить вечный шах.

Косвенным подтверждением такой гипотезы может служить коммерческая заинтересованность фирмы в результате матча. Первый матч шахматный компьютер проиграл в чистую, а в разработку вложены большие деньги, так что второй раз осечки быть не должно. И так же тот факт, что после матча компьютер был демонтирован.

Однако, с тем же успехом можно обвинить самого Каспарова в том, что он сыграл договорной матч, сам все партии придумал и разучил наизусть, ещё добавив драматический элемент. Зачем он так рано сдался, не попытавшись дать несколько шахов, зачем пошёл на очень рискованный вариант в последней решающей партии? Вопросов больше, чем ответов.

Ходили твёрдые слухи, что во время партий огромный многопроцессорный компьютер иногда зависал, и его приходилось перезагружать. Технический персонал приводил его в чувство, как побитого боксёра в перерыве между раундами. Я могу высказать гипотезу, что во второй партии компьютер сначала относительно случайно сделал подряд несколько хороших ходов, даже слабый шахматист на такое способен, а потом завис. А перезагружается такая машина долго. А когда перезагрузился, ещё не вошёл в игру, играл по принципу надёжности. Может, у него такая опция, играть сразу после перезагрузки, когда, возможно, ещё не все блоки включились, от защиты короля. А потом он уже нормально стал играть, но угрозу вечного шаха просмотрел, поскольку она многоходовая. Вообщем, программа подвисала, что так удивило и поразило Каспарова, что он в себя уже не смог прийти.

Постепенно мощность процессоров для персональных компьютеров и небольших многопроцессорных систем росла, что позволило также совершенствующимся шахматным программам достичь гроссмейстерского уровня игры без привлечения суперкомпьютеров.

Начнём с состоявшегося несколько раньше матча Крамник-Fritz. Матч состоял из восьми партий, и так получилось, что он разделился как бы на две половины. В первых четырёх партиях Крамник чётко придерживался грамотной антикомпьютерной стратегии. Он менял ферзей и переходил в сложный многофигурный эндшпиль. Тактики в нём было не особенно много, а большое количество фигур не позволяло компьютеру глубоко считать варианты, что бы видеть долгосрочные последствия своих стратегических просчётов. То есть, компьютер не мог правильно выбрать ходы, поскольку их результаты проявлялись бы за пределами его счётных возможностей. Допустим, он считает на 6 ходов, а последствия происходят на 10 ходу, и программа не может отличить плохой ход от хорошего. Отсутствие ферзей как бы замедляет бег шахматного времени, с ферзями несколько ходов, и всё, мат. А в эндшпиле часто нужны десятки очевидных, но плановых ходов, что бы позиционное преимущество переросло в материальное. В итоге Крамник две партии выиграл, в одной партии компьютеру благодаря неточностям Крамника в реализации перевеса удалось сделать ничью. И в самой первой партии компьютер имел лучший эндшпиль, но совершенно бес толку, поскольку он его играть не умеет. Но во второй половине матча Крамнику стало скучно так выигрывать, и он для начала зевнул коня в один ход и сдался. В следующей партии он решил поатаковать, пожертвовал просто так слона за несколько пешек, выманил вражеского короля из своего убежища. Но завершить матовую атаку не удалось. И компьютер очень силён в позициях счётного типа, и Крамник, возможно, где-то допустил неточность. Тем не менее, инициатива оказалась достаточной для получения эндшпиля с ничейными возможностями. Можно было так называемую крепость построить, ферзь не может преодолеть оборону ладьи и поддерживающей её пешки. Компьютер совершенно не видит таких вещей и допускает. Но Крамник, как водится у участников таких матчей, поспешил сдаться в почти ничейной позиции. После этого раж у него пропал, и в последних двух партиях соперники копошились каждый на своей половине доски, не рискуя переходить границу.

Этот матч носил договорной характер, в том смысле, что стороны просто договорились между собой о том, что играют такой матч. Если бы был бы справедливый отбор к матчу с чемпионом мира, то, конечно, эта версия Fritz никуда бы не попала. У неё есть очевидное слабое место — игра в многофигурном эндшпиле, а выигрывала только за счёт не вынужденных ошибок оппонента. Там, на подступах к шахматному Олимпу, такие «обделённые» гроссмейстеры обитают, что они бы с ней «миндальничать» не стали. Выиграли бы один раз, а потом спокойно ждали ошибки, а она неизбежна в попытке игры на выигрыш.

Собственно, более ранняя версия этой программы играла вместе с гроссмейстерами в супер турнире в Дортмунде. Сначала шахматисты не знали, как с ней бороться, только спасались. Потом одному удалось выиграть, и далее программу разделывали под орех, поскольку выявилось её слабое место. Она закрытые позиции плохо играла.

Рассмотрим теперь поединок Каспарова с шахматной программой Junior. Хотя эта программа не имеет отношения к детищу IBM, матч воспринимался как реванш за поражение от суперкомпьютера.

Первую партию выиграл Каспаров, на этот раз он не стал разыгрывать неправильные начала, придерживался классических схем. Не смотря на то, что шахматная программа смогла воспользоваться дебютной библиотекой, решить дебютные проблемы ей не удалось. После дебюта у неё уже было плохо, и Каспаров её спокойно обыграл.

Во второй партии компьютер играл белыми, Каспаров опять не стал прятаться и выбрал острую Сицилианскую защиту. Тем не менее, ему удалось позиционно переиграть программу. В один момент жадная недальновидная программа соблазнилась жертвой качества за сильную атаку, и получила проигранную позицию. Однако Каспаров сделал торопливый ход, позволив программе объявить, по сути, вечный шах.

В третий партии Каспаров играл белыми и атаковал. Но позиция носила открытый счётный характер, и компьютер уверенно защищался. Тем не менее, кроме возможности сделать ничью у него ничего не было. Однако Каспаров нарушил правила игры с компьютером, увлёкшись атакой, он оставил необеспеченным своего собственного короля. И, вместо того, что бы троекратным повторением ходов зафиксировать ничью, Каспаров зевнул угрозу мата и был вынужден сдаться. Человеческое внимание имеет тенденцию концентрироваться на чём-либо одном, в данном случае, на атаке, что позволяет строить планы. Компьютер играет безспланово, но все ходы равноправны. Поэтому он имеет тенденцию сочетать контругрозы с оборонительными идеями. Я много раз играл с компьютером в шахматы и обращал внимание, что он любит при обороне неожиданно выскочить ферзём на один флаг, создав угрозу королю, и тут же неожиданно перевести ферзя на помощь своему атакованному королю. Такой защитительный манёвр легко просмотреть.

В четвёртой партии Каспаров черными играл на ничью и получил ладейный эндшпиль без пешки. Глупый компьютер с радостью пошёл на него, не понимая, что он, несмотря на лишнюю пешку, совершенно ничеен. Так ничья и получилась.

В предпоследней пятой партии Каспаров изготовился атаковать, но, совершенно неожиданно, компьютер пожертвовал (!) ему слона на поле h2 за атаку. Каспаров долго продумал, и не пошёл на позицию с лишним слоном, но обильно насыщенную тактическими угрозами. Он потом объяснял, что такую позицию очень легко проиграть прекрасно считающему компьютеру. Тем более, имея мало времени. Получилась ничья повторением ходов.

Эта партия преподносится как большой успех искусственного интеллекта. Компьютер совершил жертву материала за инициативу, такое было раньше только прерогативой человеческого разума. Не стоит, однако, слишком спешить с выводами. Это жертва была осуществлена в дебюте, быть может, она уже была заложена в программу при подготовке к матчу. Ведь с программой работали сильные гроссмейстеры, они изучали дебютный репертуар Каспарова.

В последней партии Каспаров опять переиграл программу, получил сложный эндшпиль с большим преимуществом. Некоторые комментаторы утверждали, что он технически выигран. Однако, Каспаров предпочёл зафиксировать ничью. Он объяснил, что ему было более важно не проиграть матч, чем выиграть.

Матч в этот раз завершился в ничью, но интересен вопрос, играл ли Junior сильнее, чем Deep Blue? С одной стороны, в распоряжении Deep Blue была большая вычислительная мощность, но, всё-таки, за 7 лет развитие компьютеров не стояло на месте, мощность персональных компьютеров значительно возросла. Тем не менее, можно отметить значительное развитие шахматных программ, которое компенсировало отставание в мощности.

Однако, давайте окинем взглядом эти двадцать партий. В них компьютер одержал 5 побед, 4 раза проиграл и 11 партий свёл вничью. Ни одной вразумительной победы. Всё только на зевках и поддавках. Не говоря уже о сдачах в ничейных позициях. А поражения, наоборот, совершенно разгромные, выявляющие большие позиционные ошибки. Совершенно непонятно, как компьютер собирается выигрывать без помощи человека.

В целом, знаете, что мне напоминает стиль игры компьютерных программ? Раньше были, да и сейчас встречаются, игроки, играющие в блиц в кофейнях, парках на деньги. В их арсенале всегда богатый набор ловушек и заученных дебютных вариантов, они любят смущать соперника провокационными ходами и подлавливать на мелкой тактике, но настоящего понимания шахмат у них нет.

Как же так получилось, что искусственный интеллект играет, как шахматный шулер? Каким же образом работают обыгрывающие чемпионов мира шахматные программы, на каких принципах они построены? В основе лежит перебор всех возможных вариантов и выбор из них наилучшего. Допустим, есть позиция, и ход компьютера. Он перебирает все возможные в данной позиции ходы, каждый ход приводит к получению новой позиции, в которой он тоже перебирает все возможные ходы, и так на некоторую глубину.

В конце он оценивает получившиеся позиции, и выбирает наилучший ход. В данном случае, он выберет первый вариант, поскольку в нём на любой ответный ход соперника он сможет получить позицию с наибольшим преимуществом.

Каким образом программа оценивает позицию, присваивает ей число? Она опирается на факторы, которые можно аналитически вычислить. В первую очередь, это соотношение материала, выраженное в условных пешках. Это, конечно, самый важный фактор, поэтому все остальные факторы тоже принято измерять в условных пешках. Например, в этой позиции активность фигур тянет на полторы пешки. Условно говоря, можно трансформировать активность фигур в выигрыш пешки, и ещё небольшое преимущество останется.

Что ещё можно подсчитать алгоритмическим образом? Достаточно просто вычислить ту же активность фигур, то есть, количество возможных ходов, несложно оценить контроль фигурами и пешками центра. Можно подсчитать перевес в пространстве, количество контролируемых полей. Учесть простейшие факторы, связанные с расположением пешек. Как-то наличие сдвоенных пешек, слабых изолированных пешек, проходных пешек, отсталых пешек. Можно ввести простейший фактор, отражающий безопасность короля, например, степень контроля полей вокруг него.

Но следует понимать, что эти факторы вычисляются чисто формально, механически. Просто констатируется наличие сдвоенных пешек, что, как правило, плохо, или изолированной пешки. Но слабость в данном случае или сила эта изолированная пешка, понять нельзя. Для этого нужно перебирать варианты, но они уже и так просчитаны на максимальную глубину.

Мнимая или реальная эта фигурная активность, тоже неизвестно. Просто формально констатируется наличие большого количества возможных ходов.

Такой принцип работы делает программы чрезвычайно сильными в счётных позициях, где можно тактическими манёврами добиться материального преимущества. Программы просто перебирают все варианты и идут на тот, в котором у них больше лишних пешек. На этом их можно и подлавливать, что с успехом было продемонстрировано в вышеописанных матчах.

Оценим теперь, какую глубину расчёта вариантов можно достичь, реализуя этот простой переборный метод на современных персональных компьютерах.

Допустим, у нас есть гигагерцовый процессор, и на ход отводится 100 секунд. То есть, в распоряжении программы находится 100 миллиардов тактов. Пусть на оценку позиции тратится 1000 тактов. Это примерная, конечно заниженная величина. Учитывающая различные оптимизации вычисления оценки. Связанные, например, с тем, что позиции, полученные из одной позиции различными ходами, имеют сходную оценку с исходной позицией. Их надо не полностью переоценивать. Понятно, что основной вклад во время работы даёт оценка позиций, получающихся на самом последнем уровне.

Теперь нужно оценить количество возможных ходов в типичных шахматных позициях. В дебюте, миттельшпиле, многофигурном эндшпиле это количество колеблется в пределах 30–60 ходов. Для простоты примем его равному квадратному корню из 1000.

100 миллиардов тактов мы делим на 1000 тактов и получаем количество позиций на самом глубоком уровне расчёта. После этого логарифмируем по основанию, равному количеству возможных ходов. Получается, глубина расчёта равна 5–6 полу ходам. То есть, почти три полных хода. Это совсем не густо. Экспоненциальная природа перебора шахматных ходов сделала своё дело и уничтожила производительность.

Но, может быть, если дать побольше времени и более мощный процессор, удастся продвинуться глубже? Приведём таблицу, пусть время будет не 100 секунд, а 1000.

Расчётный потенциал:

Видно, что шахматы перебору не поддаются. Вся надежда на увеличение мастерства шахматных программ связана с улучшением алгоритмов их работы.

Действительно, на 5 ходов даже кандидаты в мастера считают. Что же такое сделали с этим переборным алгоритмом, что бы стало возможно бороться с чемпионами мира?

С пушистым деревом вариантов сделали две главные вещи, в некоторых местах укоротили, а в некоторых — удлинили. В шахматных программах есть функция, «обрубающая» расчёт варианта при достижении критического преимущества. Что бы не считать многочисленные взаимные взятия ферзями защищённых пешек. Однако, не всё так просто. Это взятие может быть началом матовой комбинации, после которой соотношение материала и другие позиционные факторы значения не имеют. Поэтому вариант можно обрубать не сразу, а только по истечению некоторого количества ходов.

Вторая принципиальная идея состоит в том, чтобы, раз уж не получается считать всё, давайте считать самые важные варианты, но глубоко. Беда в том, что определить эти самые важные варианты крайне сложно. Поэтому в первую очередь компьютер считает во всех позициях все взятия и шахи. Чтобы не получилось так, что расчёт прекращён в тот момент, когда можно съесть ферзя или дать мат в два хода.

Когда вы играете с шахматными программами, они пишут в маленьком окошечке варианты, над которыми думают, и глубину ходов. Типовое значение этой глубины — 12–14 полу ходов. Но на самом деле они совсем не все варианты просмотрели на эту глубину, а некоторые — гораздо дальше, на десятки ходов. Таким образом, компьютер может поставить мат в сто ходов, если он — форсированный, то есть, на каждом ходу — шах. И не поставить мат в десять ходов, если там сплошные «тихие» ходы без взятий и шахов.

Именно манера оптимизации дерева вариантов определяет в наибольшей степени стиль игры компьютерной программы. Большее влияние имеет не оценочная функция позиции, а баланс между расчётами вариантов вглубь и вширь. Если программа быстро отбрасывает подозрительные варианты, то она может упускать скрытые тактические возможности, зато больше времени тратить на оценку позиций.

Рассмотрим теперь на практике работу шахматных программ. Далее я приведу пример неожиданной тактической (!) слепоты программы Fritz, но сначала рассмотрим моменты из матча Каспаров-Deep Blue.

2 партия матча Каспаров — Deep Blue. Перед ходом 46. Лa6? В этой позиции был сделан ход Лa6. Вместо того, что бы просто перейти в вот этот абсолютно выигранный эндшпиль.

Этот эндшпиль безнадёжен для чёрных. У них огромное количество слабостей и пассивные фигуры. Компьютер дал возможность Каспарову объявить вечный шах путём 45. … Фe3 46. Ф:d6 Лe8! 47. h4! h5! и нет защиты от вечного шаха.

Как же так получается, что шахматная программа допускает такие глупые ошибки? Даже не особенно квалифицированный шахматист поймёт, что лучше пойти на технически выигранную позицию, чем подвергнуть своего короля угрозе вечного шаха.

Однако большинство компьютерных программ, даже после продолжительного раздумья, делают этот ход, Лa6. Тут два основных момента. То, что выше указанный эндшпиль выигран, они совершенно не могут понять. Если к его оценке подходить формально, то на стороне белых только более активное положение ладьи. Зато, у чёрных защищённая проходная пешка, а у белых — проходная, но изолированная. Слоны с формальной точки зрения имеют примерно одинаковое количество доступных полей. Компьютерная программа, скорее всего, выиграет это эндшпиль путём постепенного усиления позиции и положения фигур, но выигрывающего плана она не видит. Материальные приобретения, превращения пешек в ферзи, будут только через десятки ходов, что лежит вне пределов расчёта. При реализации преимущества неизбежна некоторая активизация фигур чёрных, создание чёрных проходных, всё это программа оценить не в состоянии.

А в варианте с вечным шахом у программы большое материальное преимущество, целый слон, и много ещё плюсов в позиции. Что же касается самого вечного шаха, то дело в том, что программа может зафиксировать вечный шах, только если во всех вариантах у неё будет либо хуже, либо будет троекратное повторение позиции. А троекратного повторения позиции здесь нужно ждать десятки ходов. Сначала белый король может пойти на ферзевый фланг, потом вернётся, начнёт закрываться слоном, потом опять отправится в путешествие. Вариантов море, но всё бес толку, однако программа этого не поймёт, пока не просчитает все варианты.

Так что не стоит удивляться выбору компьютеров. Кстати, все шахматные программы, с которыми мне довелось исследовать эту позицию, необыкновенно часто зависали и глючили.

Каспарову показалось странным, что в некоторых позициях, ранее встретившихся в партии, программа отражала угрозу вечного шаха. Однако, можно запустить современную шахматную программу даже на персональном компьютере и увидеть, что разница в оценке хода, сделанного Deep Blue, и хода, ведущего к вечному шаху, находится в районе одной десятой пешки. Такая разница находится в пределах колебаний, порождаемых различной настройкой программы. Программа может с несколько различными весами оценивать позиционные и материальные факторы.

С другой стороны, в предыдущих позициях угроза вечного шаха была более чёткой, троекратное повторение позиции получалось гораздо раньше, и современные программы относительно быстро её обнаруживают.

Зная склонность программ быстро «обрубать» мало обещающие варианты с большими материальными потерями, можно предполагать существование тактических позиций, совершенно неправильно оцениваемых шахматными программами.

Действительно, вот пример такой позиции (из партии гроссмейстеров).

Ход чёрных. Я не претендую на полный анализ этой сложной позиции, но, несмотря на лишнюю пешку, белым в ней надо спасаться этюдными методами. Чёрные активизируют ладью, Лe4! и брать её нельзя из-за взятия слона на c4. На ход Сc3 находится в нужный момент жертва коня на g5 с развалом позиции белых, а на перекрытие Кc6! есть тихий ход Фe8! В позиции ещё много тактических идей. Казалось бы, шахматные программы, построенные на расчёте вариантов, должны быстро разбираться в подобных позициях. Не тут то было!

Программе Fritz, бывшему чемпиону среди компьютерных программ, нужно около часа на полуторагигагерцовом процессоре, что бы только начать понимать, что не всё в позиции белых ладно. И часы, что бы приблизиться к верной оценке. Она долго не видит «тихих» ходов и т.п.

А что же другие программы? Они все по силе игры недалеко ушли от Fritz. Если и лучше разбираются, то ценой ослабления стратегического мышления. Кстати, старенький ChessMaster 5000, 1996 года, быстрее Fritz начинает понимать эту позицию. Но у него много других пробелов.

Может быть, увеличение мощности процессоров скажется благотворно на анализе таких позиций? Может быть, но дело в том, что программа при анализе предыдущей позиции, из которой получается данная, должна рассмотреть десятки ходов. Это опять уничтожит весь прирост скорости.

Многие шахматисты, особенно любители, любят «загонять» партии для анализа в шахматные программы. Однако следует осторожно относиться к компьютерным оценкам. Позиция может быть выиграна, а программа писать даже после продолжительного раздумья преимущество всего в пол пешки. И, наоборот, позиция может быть ничейной, а компьютер давать оценку пешка преимущества одной из сторон. В данном случае не следует обольщаться высоким рейтингом шахматных программ, между практической силой их игры и пониманием позиции есть большая разница.

Поиграв с шахматными программами, я пришёл к выводу, что для достижения положительного результата необходимо в каждой позиции стараться делать абсолютно сильнейший ход, может, только поспокойнее, а не какой вздумается. Часто стараешься делать не лучший ход, а ход, который тебе нравится, с компьютером это может привести к плохим последствиям.

Имея такой примитивный по сути и медленный алгоритм работы, каким же образом шахматным программам удаётся побеждать гроссмейстеров? За счёт чего они обыгрывают человеческий разум? А за счёт чего выигрывают шахматные шулеры?

Шахматный шулер имеет в левом кармане дебютную шпаргалку с ловушечными вариантами и подсматривает в неё
Действительно, шахматная программа имеет в своём распоряжении записанную на жёстком диске гигантскую дебютную библиотеку, а человек лишен такой возможности. Однако, человеческую память можно рассматривать обобщенно, как внутреннюю и на внешних носителях типа бумаги. Глаза в данном случае это что-то типа головок CD-ROM, а лист бумаги — как лазерный диск. Человек получается искусственно лишённым не просто половины памяти, а специальной её части, имеющей отдельные функции постоянного хранения информации. Это хорошо для спортивных соревнований между людьми, но неприемлемо для соревнований между разумами.

В другом кармане шахматного шулера лежит сборник эндшпилей. Действительно, разработчики шахматных программ, отчаявшись усилить игру своих созданий, стали загонять в программы базы данных известных эндшпилей. Без них программа будет плавать и совершенно неверно оценивать даже простейший пешечный эндшпиль с образованием отдалённой проходной пешки. То-то шахматные программы разрослись последнее время, стали занимать целые диски. Получается, человек играет не с искусственным разумом, а с собственной базой знаний. Это хорошо для подготовки шахматистов, но говорить об успехе искусственного интеллекта тут не приходится.

Шулеры редко работают в одиночку
Выше описанные матчи проводились между человеком и многопроцессорными машинами. Процессоры подсказывали друг другу ходы и обменивались идеями. Тут мало честности. Так можно было все соединённые в интернет компьютеры нагрузить одной шахматной программой и заставить с неё играть одного шахматиста. Раз играет один человек, он должен играть с собственным настольным компьютером.

Шулеры «подсаживают» клиентов
Жулики любят сначала дать выиграть, войти человеку в азарт, а потом обставляют его. Так и шахматные программы, от партии к партии меняют свои параметры, причём, делают это не сами, этим занимается человеческая команда. Они почти что подменяют оппонента. А как бы им самим понравилось, если бы они готовились играть с Каспаровым, а получили в соперники Крамника?

Шахматный шулер держит под столом запасную доску и на ней просматривает варианты
Шахматные программы имеют в своём распоряжении огромное количество стабильной памяти, можно сказать, они передвигают фигуры на миллионах досок. А человек, как я писал выше, оставлен без памяти. Ни прочитать нельзя, ни записать. Я бы на месте Каспарова или Крамника пришёл на матч с компьютером со своей шахматной доской и просматривал бы всякие варианты. Всё равно компьютер ничего не может видеть. Кто сказал, что при игре с программой нельзя трогать фигуры? Нет таких правил.

Это всё равно, что с шулером играть в «слепые» шахматы, не глядя на доску. Вы будете что-то воображать с закрытыми глазами, а жулик — передвигать фигуры на настоящей доске.

С другой стороны, и зрителям было бы интереснее смотреть, над какими вариантами размышляет шахматист, чем просто наблюдать его задумчивое лицо.

Шулер выигрывает на зевках
Действительно, все выигранные компьютерами партии в вышеописанных матчах выигрывались за счёт зевков всего, что только можно. Фигуры, мата, ничьи, дебюта. Без зевков шулер не выигрывает.

В заключении я хотел бы сказать, что плохо ли это или хорошо, но, пока что, искусственному интеллекту очень далеко до человеческого разума, что мы и наблюдаем на примере шахматных программ.

Шахматные страсти на Соборке: гроссмейстеры против шулеров (фоторепортаж)

Кажется, испокон веков собираются на Соборной площади любители шахмат, раскладывают под одесскими каштанами доски и с утра до ночи сходятся в интеллектуальных схватках. Этих людей не останавливают ни политические перипетии, ни кризисы – они ходят на Соборку словно на работу. Совершенствуются в мастерстве, зарабатывают, чего греха таить, копеечку и просто хорошо проводят свой пенсионерский досуг. ТАЙМЕР побывал на главной любительской шахматной арене города, чтобы узнать, что приводит туда людей на протяжени

Кажется, испокон веков собираются на Соборной площади любители шахмат, раскладывают под одесскими каштанами доски и с утра до ночи сходятся в интеллектуальных схватках. Этих людей не останавливают ни политические перипетии, ни кризисы – они ходят на Соборку словно на работу. Совершенствуются в мастерстве, зарабатывают, чего греха таить, копеечку и просто хорошо проводят свой пенсионерский досуг. ТАЙМЕР побывал на главной любительской шахматной арене города, чтобы узнать, что приводит туда людей на протяжении долгих лет.

Когда здесь не было даже столов, шахматисты играли прямо на деревянных скамейках. Обсуждали последние городские новости и сплетни. Здесь же собирались и футбольные фаны, узнавали последние спортивные новости, делились бурными впечатлениями от прошедших матчей, поигрывали в любительский тотализатор. Однако большинство посетителей неформального «Клуба на Соборке» предпочитают сидячие виды спорта – шахматы и шашки. Традиция жива и по сей день.

– Я прихожу сюда с 1977-го года, – рассказал нам посетитель Соборки с тридцатилетним стажем, директор шахматной школы Владимир Андронов. – Тогда я жил на Большевике, а там играть в шахматы было не с кем.

Сейчас на Соборку приезжают любители интеллектуальной игры со всех концов города. Собираются как профессионалы, так и любители. Не обходится и без материальной заинтересованности. Игра на «ставку» – особенность этой шахматной арены. Она, особенность, порой, привлекает в центр Одессы даже шахматных чемпионов и мастеров. На интерес, говорят шахматисты, конечно, тоже можно поиграть, но лучше совмещать интерес и гривню. Правда, с этим согласны не все.

– Игра в шахматы настолько привлекательна, что всякие финансовые вопросы здесь отпадают, – признается Владимир Павлович. – Правда, сам я тоже играл на ставку, помню, все скидывались по 3 рубля, а я предложил по 5, так все желающие сразу отсеялись.

Другой старожил клуба под открытым небом – Алексей Иванович, – пользуется такой популярностью и уважением, что партнеры готовы платить неплохие деньги за право сыграть с ним.

– Я пенсионер, заняться мне больше нечем, поэтому хожу сюда уже больше 20 лет, – говорит Алексей Иванович. – Раньше был любителем, а благодаря Соборке стал настоящим профессионалом. По секрету признаюсь, иногда мне за одну игру дают 100 гривен.

Были когда-то на Соборке замечены и настоящие шахматные шулеры. Дело в том, что сорвать за черно-белой доской такой же куш, как за зеленым столом, очень трудно. Ставки здесь невысоки и азарта особого нет – только тактика и стратегия. А с шахматистом, который очевидно превосходит остальных, вообще на деньги никто играть не сядет. Вот и приходится несостоявшимся гроссмейстерам подолгу прикидываться «чайниками» – поддаваться и имитировать середнячковую игру, пока кто-то не заявит громко, что готов поставить на кон крупную сумму. Тогда-то самоуверенного игрока и разделывают «под орех».

Соборка помнит, как однажды друг друга «нашли» два таких «шахматных каталы». На кону было 200 рублей – бешеная для начала 80-х сумма. Партнеры, до того не блиставшие шахматным гением, вдруг стали играть, как на чемпионате мира. Они играли весь день до поздней ночи. За ними даже стали записывать ходы. Потом, сведя вничью двадцатую партию, они встали и вместе ушли, оставив даже фигуры. Больше их в Одессе никто не видел.

А еще на Соборку захаживают молодые шахматисты-самородки, которые нередко дают фору опытным старикам.

– Был такой мальчик Кирилл Решетков, он сел и повышибал всех старожилов, – вспоминает Владимир Андронов. – Сейчас он уже мастер спорта международного класса, а первые победы одержал здесь.

«Соборка» – преимущественно мужской клуб. Женщины здесь большая редкость. В основном прекрасный пол снисходит до арены, чтобы забрать засидевшихся мужей-шахматистов.

Да, есть и такая форма игромании: «зависимость от Соборки». Об одном таком шахматном фанатике вспомнил Владмиир Андронов:

– Был один игрок, которому было не важно, проигрывает он или выигрывает, главное для него было играть, играть и играть. Как-то он просидел семь дней и ночей подряд. Целую неделю – представляете? Причем его не останавливал ни снег, ни дождь. Вот такой у нас был энтузиаст.

Другие, игроманы на Соборке снимают «ломку». После отлучения от одноруких бандитов, сюда повалили и картежники. Теперь они делят территорию с шахматистами, шашистами и любителями «забить козла».

Одного картежника мне с трудом удалось отвадить. Мужчина, увидев журналистку с фотокорром, просто на коленях умолял оценить его шулерские навыки. В итоге он показал карточный фокус, который я забыла еще в первом классе, «выиграл» у меня, таким образом, пять гривен и отправился праздновать победу в сторону Молдаванки.

Предыдущие президентские выборы помогли облагородить игровое пространство Соборки. Здесь появились столы, скамейки, а самое главное – навес, который спасает игроков от дождя, ветра, снега и падающих каштанов. Мест, правда, все равно не хватает. С комфортом могут одновременно играть только 12 шахматистов. Остальные ожидают своей очереди – игра идет «на вылет». Переминаться с ноги на ногу, правда, приходится недолго: затянувшаяся партия – большая редкость.

На этой странице вы сможете поиграть в шахматы с одним из самых сложных компьютеров в мире – Shredder.

Бесплатные онлайн шахматы с компьютером: почему это так популярно?

В любом искусстве невозможно возвыситься без сильного противника. Шахматы – не исключение. Раньше соперников искали в шахматных клубах, по рекомендациям, даже по объявлениям на столбах. А приезд гроссмейстера для сеанса одновременной игры был редким событием, которое ждали все шахматисты района или даже города. Сейчас же все упростилось благодаря возможности играть в шахматы онлайн с компьютером.

Компьютерная программа может быть не менее сильным и каверзным противником, нежели опытный шахматист. Именно поэтому состязания сильнейших гроссмейстеров мира против компьютера проводятся регулярно. Онлайн шахматы давно стали популярным интеллектуальным развлечением.

Принцип работы шахматного компьютера

Компьютерная шахматная программа построена по древовидному принципу: после хода игрока она оценивает сначала все позиции, которые возникнут после него, затем производит анализ возможных позиций в результате последующего хода и т.д. Анализ длится до тех пор, пока программа не определит конечный исход поединка – мат или пат. Далее из всего древа программа отсекает “слабые ветви” – позиции, успешная оценка которых минимальна и выбирает самую сильную позицию, на основании которой и делает свой ход. Умение видеть на десяток шагов вперед – качество, которым обладает каждый сильный шахматист, поэтому можно сказать, что в этом плане онлайн шахматы не отличаются от человека.

сайт – ваш онлайн-гроссмейстер!

На нашем портале вы можете играть в шахматы онлайн без регистрации с компьютером Шредер – одной из популярнейших шахматных программ, используемых для обучения мастерству игры. Можно выбирать любой из трех уровней сложности, начиная от легкого и заканчивая сложным. Таким образом наши онлайн шахматы будут полезны как новичкам, которые только постигают увлекательный мир шахмат так и опытным игрокам, которые желают “прокачать” свои навыки на скорость игры.

Чтобы играть с компьютером в шахматы, не обязательно даже регистрироваться на сайте. Механизм игры упрощен до минимума: просто нажимайте кнопку “New Game” с выбором стороны и начинайте партию! Наше сообщество создано специально для того, чтобы начинающие шахматисты развивали свои умения, играя в шахматы онлайн без регистрации бесплатно. У нас есть группа ВКонтакте, где участники ищут партнеров для партии и обмениваются опытом. Помимо игры с компьютером онлайн на нашем сайте можно ознакомиться с

Как победить гроссмейстера

Дело было на сочинском пляже в семидесятые годы. Приехавший, как это называлось в их среде, на гастроли известный московский шулер от нечего делать играл в блиц по мелочи. У него был крепкий первый разряд, и любителей он обыгрывал легко. А мимо проходил известный гроссмейстер. Увидел блицоров и решил немного подзаработать. Он встал рядом и стал давать классические советы:

А чего королевой не шахнуть? Туру бы на черную клетку подвинул, а потом офицером... и т.д.

Картежник, назовем его Боря, гроссмейстера узнал, но виду не подал. Напротив, по всем законам жанра, изобразил лоха:

Если ты такой умный, садись, сыграем по червонцу!

Тот охотно сел, после чего Боря начал сомневаться:

Ты наверное хорошо играешь, разряд небось есть. Фору дай по времени!

Смотря какую.

Ну... две минуты на полчаса.

Гроссмейстер, рассудив, что двух минут ему вполне хватит, согласился. Начали играть Партии проходили однообразно. Боря играл быстро, но плохо. Когда на часах у гроссмейстера оставалось совсем мало времени, задумывался и говорил:

Что-то у меня голова совсем не варит, перегрелся, наверное. Пойду окунусь.

И шел в море за свое время. А бедный гроссмейстер сидел, не смея отойти от доски.

Так они сыграли три партии. Все их Боря, разумеется, проиграл. Гроссмейстер захотел получить. Боря демонстративно достал толстенный бумажник и вытащил оттуда сотенную.

У меня сдачи нет, сейчас схожу разменяю, - сказал гроссмейстер.

Ну сходи, - нехотя согласился Боря, - а может ну их, эти шахматы? Долго, скучно. Может в буру?

После чего пошла совсем другая игра. Гроссмейстер проиграл всю наличность и остался должен еще двести рублей.

Я завтра отдам! - сказал он.

Все вы так говорите, шаромыжники - презрительно ответил Боря.

Да как вы смеете! - возмутился тот, - Я гроссмейстер такой-то!

И тут настал Борин звездный час, момент его торжества.

Так ты гроссмейстер? - удивленно спросил он, - нет, ну правда гроссмейстер? Не врешь? Это что же получается, если б я тогда не туру, а офицера твоего слопал, то гроссмейстера обыграл? Во дела! Ладно, иди, в расчете!